ГЛАВА XXI
БИТВА ПРИ ПРЕЙСИШ ЭЙЛАУ: ЧАСТЬ - I
РАЗВЕРТЫВАНИЕ, ЧИСЛЕННОСТЬ И БОЕВОЙ ПОРЯДОК АРМИЙ

"Сражение под Прейсиш-Эйлау 27 января (8 февраля) 1807 г. Командный пункт Наполеона". Художник - Аверьянов  Александр Юрьевич - 2007 г.  
Итак, утром 27 января Беннигсен бросил Наполеону перчатку, предложив генеральное сражение, и тот ее поднял. Хотя готовность русских драться здесь и сейчас, на огромном снежном поле у Прейсиш-Эйлау, застигла Императора врасплох, именно в такие мгновения его военный гений пробуждался в полной мере, заряжая энергией и заставляя двигаться всю Великую армию.
Не ожидая еще накануне грядущей битвы, Наполеон не имел и ее плана, он импровизировал, принявшись передвигать полки и дивизии, как опытный гроссмейстер делает рокировки и перестановки фигур, вдруг заметив, что противник перехитрил его. В войска помчались курьеры, все во французском стане зашевелилось, ожило, пришло в движение. Ночь французы провели беспечно, основная масса их армии разместилась в открытом поле за Прейсиш-Эйдау, в самом же городе, не способном вместить много войск, расположилась лишь гвардия.
В то время, как вся русская армия оказалась полностью сосредоточенной, в распоряжении Наполеона в ночь с 26-го на 27-е оказалось только три корпуса: два пехотных, Сульта и Ожеро, и один кавалерийский, Мюрата. Гвардия (6 батальонов) и конно - гвардейская дивизия Бессьера (2 бригады) традиционно составляли ударный резерв.
К 9 часам утра у селения Мольвиттен появилась головная дивизия Фриана из корпуса Даву, двигавшегося вдоль Бартенштейнской дороги. О расположении Нея не было точных сведений, Наполеон мог только надеятся, что тот выполнит его приказ, но твердо рассчитывать на его VI корпус не мог. Что касается Бернадота, о котором, после долгого обмена курьерами, стало, наконец, известно, что тот находится не менее чем в двух дневных переходах, то его пришлось полностью исключить из предстоящей партии.
Все историки и авторы, в разное время посвятившие себя исследованию этой военной кампании, дают разные цифры противоборствующих армий. Самыми ненадежными считают тенденциозные подсчеты Дюма, насчитавшего 80 русских против 68 тысяч французов. Известный русский военный теоретик своего времени, профессор Императорской Академии Генштаба, генерал Г.А. Леер, в оценке численности армий, сражавшихся при Прейсиш-Эйлау, определил, что обе они были в целом равным по численности, не многим более 70 000 в каждой. Такие выкладки косвенно подтверждает и сам Наполеон: "Исключая артиллерию, наши силы были равны" (6)*, утверждая далее, что число союзников, русских и пруссаков, простиралось до 80 000.
Наиболее детальные расчеты принадлежат Леттов-Форбеку и английскому исследователю истории наполеоновских войн Френсису Л. Петри. Ниже приводится численность французской армии перед битвой при Прейсиш-Эйлау, основанная на сравнении этих двух источников.
Из них следует, что в распоряжении Императора перед сражением находились (без учета корпуса Нея) следующие силы:
Пехота:
III корпус Даву – 17042, IV корпус Сульта - 25 063 , VII корпус Ожеро - 13 691, Гвардия - 3717. Всего пехоты: 62 373
Кавалерия:
Тяжелая кавалерия: кирасирская дивизия Д'Опуля - 1367, гвардейская дивизия Бессьера - 2035; драгунские дивизии: Клейна - 1450, Мильго - 2487, Груши – 1678, всего - 9017.
Легкая кавалерия: 4 бригады разного состава, вместе - 3278.
Всего кавалерии, тяжелой и легкой: 12 295
Таким образом, численность французской армии на начало сражения составила 75 668: 8 пехотных дивизий, 5 кавалерийских и 4 легкие конные бригады.
С такими силами, даже без двух недостающих корпусов, Нея и Бернадота, Император мог начать действовать, не испытывая недостатка в средствах и его решения не заставили себя ждать.
Корпус Даву очень удачно вышел к месту сбора, всей массой своих трех дивизий он стал нависать над левым флангом русской армии, что создавало ей угрозу вести сражение с перевернутым фронтом. Это преимущество Наполеон и положил в основу своего плана сражения, в соответствии с ним он и стал разворачивать войска.

ПОСТРОЕНИЕ ВЕЛИКОЙ АРМИИ И ПЛАН НАПОЛЕОНА
Свою ставку Император разместил на холме, где находилось городское кладбище, с церковью и колокольней. Гвардия, 6 батальонов, частью встала позади, здесь же, на холме, за церковью, частью - за городом.
Левому флангу была отведена второстепенная роль. Здесь находился корпус Сульта в составе двух дивизий. Дивизия Леваля стояла, опираясь правым флангом на город, вплотную с ним. Слева от нее разместилась дивизия Леграна, смыкаясь своим правым флангом с дивизией Леваля и замыкая собой левый фланг Великой армии.
Перед фронтом этих двух дивизий, посередине меду двумя армиями находилась большая мануфактура Статс Мюле, с изгородью и мельницей.
Вся легкая кавалерия из различных корпусов была сведена в один временный корпус, который построился, частью в тылу, частью слева от дивизий Леваля и Леграна. В него входили кавалерийские бригады Дюронеля, Брюера, Гийо и Кольбера. 
Третью дивизию, Сент-Илера, Наполеон забрал у Сульта и усилил ею свой правый фланг, который, при приближении Даву, стал центром французской диспозиции.
Корпус Ожеро, разбивший на ночь бивак за городом, теперь подошел и встал рядом с церковью, справа от неё, приняв наступательный боевой порядок, его дивизии встали одна за другой: дивизия Дежардена составила первую линию, дивизия Эдле - вторую.
К правому флангу Дежардена примкнула дивизия Сент-Илера из корпуса Сульта, опиравшаяся на селение Ротен.
В свою очередь, правый фланг Сент-Илера прикрывала драгунская дивизия Мильго. Эти войска составили первую линию центра.
За ними построился корпус Мюрата, в следующем порядке:
Кирасирская дивизия Д'Опуля стояла за пехотой дивизии Эдле,
имея на левом фланге Гвардию, а справа, две драгунские дивизии, Груши и Клейна.
Гвардейская кавалерийская дивизия Бессьера стояла за кирасирами Д'Опуля. Хотя дивизия и была гвардейской, но не имела кирас, в ее состав входила бригада гвардейских конных егерей и бригада конных гренадер, носивших большие меховые шапки, как у пешей гвардии.
Основная масса кавалерии стояла на прочном льду Длинного озера, вне досягаемости артиллерийского огня противника.
Точное количество французской артиллерии при Прейсиш-Эйлау не известно. Однако известно, что при вступлении в Польшу в декабре 1806 года в 6 корпусах, которые привел Наполеон, насчитывалось 278 пушек (по 30-40 на корпус). Учитывая, что корпуса Нея и Бернадота на поле битвы не прибыли, то можно утверждать, что перед сражением Наполеон располагал около 200 орудий. Теперь они распределились следующим образом: 12 пушек гвардейской батареи стояли на холме, где находилась ставка Императора; 80 орудий развернулись перед корпусом Сульта, корпус Даву насчитывал 30 орудий (по Михайловскому-Данилевскому), остальные пушки были распределены перед фронтом Ожеро и дивизии Сент-Илера
Корпус Даву, подходивший со стороны с. Мольвиттен, включал три дивизии, двигавшиеся одна в след другой. Первой шла дивизия Фриана, затем - Морана и замыкала колонну дивизия Гюдена.
Таким образом, Великая армия образовала два крыла и центр, с частичным охватом левого фланга русской армии.
Левое крыло под командованием Сульта, включавшее 2 пехотные дивизии и 4 легких кавалерийских бригады, являлось одновременно и резервом.
Правое крыло, корпус Даву, включало 3 пехотные дивизии, которые на начало боя еще не прибыли. Приданные Даву несколько эскадронов легкой кавалерии в 300 сабель серьезной силы не представляли.
Центр, где находился сам Наполеон, включал 3 пехотные дивизии, 5 дивизий ударной кавалерии и пешую Гвардию в качестве резерва.
Так же в резерве за городом, оставался 1 полк Старой гвардии и 18-й линейный, вернее то, что от него осталось.
Общий план Императора заключался в том, чтобы атакой трех дивизий Даву в левой фланг русских, заставив противника загнуть фронт или совершенно сломить его. Одновременно войска центра должны были опрокинуть, или по меньшей мере, парализовать центр русской армии, предоставив Даву громить ее фланг.
С подходом скоро ожидавшегося корпуса Нея, войска левого фланга могли перейти в наступление на правый русский фланг и, взяв уцелевшие русские войска в клещи, нанести армии Беннигсена полное поражение.
Даже при ограниченном успехе, в случае разгрома только лишь их левого фланга и отступления, русские оказались бы отрезаны от дорог, связывающих с Россией, и были бы обречены. Резервов Беннигсен не имел. Напротив, Наполеон мог рассчитывать на свежий корпус Бернадота и почти полностью укомплектованный новый корпус Лефевра, стоявший в Торне.

РУССКИЕ РЕШАЮТ ДАТЬ ОБОРОНИТЕЛЬНОЕ СРАЖЕНИЕ
Русские не препятствовали развертыванию Великой армии, намереваясь дать сугубо оборонительное сражение. Такая пассивность вызывала недоумение современников, даже из противного лагеря. Так, Марбо в своих мемуарах пишет: "Трудно понять, почему Беннигсен, зная, что Даву и Ней еще находились в отдалении, не воспользовался их отсутствием, чтобы на рассвете не атаковать город Эйлау со своими многочисленными войсками..." (19)*
Предвидя подобные упреки в адрес Беннигсена, который не воспользовался такой "прекрасной возможностью" двинуться вперед и сокрушить врага, еще не готового к бою, сделаю несколько необходимых пояснений. Дело даже не в том, что Беннигсен отлично знал, с кем имеет дело, что ему предстоит сразиться лучшим полководцем своего времени и потому проявлял разумную осторожность. В главе II книги мы уже кратко касались принятой тогда стратегии и тактики русской армии, на которую наложила тяжелый отпечаток аустерицкая трагедия. Придется еще раз затронуть эту тему.
У Дениса Давыдова в его мемуарах есть несколько строк, на которые кто-то вряд ли обратит внимание, целиком поглощенный военными приключениями бравого гусара. Интересны же они тем, что приоткрывают тогдашнюю доктрину русской армии, основанную, процитируем: "на ложном мнении, что войску русскому столько же необходимо для битвы местоположение открытое, сколько французскому закрытое или изобилующее естественными препятствиями, и что, сверх того, войску нашему, от малого навыка его к стройным движениям в боях, выгоднее оборонительное, чем наступательное действие; как будто за семь лет перед тем при Суворове оно не знало не только сущность, а даже название сего рода действия!...
Но таково было рассуждение всех вообще военачальников того времени, и на сем-то рассуждении основана была мысль - на открытом местоположении при Эйлау сразиться оборонительно".(Конец цитаты - А.М.)
Сожаление Давыдова можно понять, но, надо сказать, эта доктрина была не такой уж ложной. Лучшие войска наши полегли при Аустрелице и оставили свои кости в австрийской кампании 1805 года. Армия, находившаяся под командованием Беннигсена, большей частью состояла из рекрутов, наспех набранных перед походом и также спешно обученных. Да, многие из них закалились в ходе этой кампании и приобрели необходимые боевые навыки, среди полков существовали и такие, у кого за плечами имелся немалый послужной список участия в прошлых победоносных войнах, а кавалерия, набиравшаяся в значительно мере по контракту, отличалась хорошей выучкой и дисциплиной.
Но в целом личный состав русской армии при Прейсиш-Эйлау был сырой и мало обстрелянный. Когда после битвы наши войска отошли к Кенигсбергу, то казаки и гусары отловили по окрестностям 4000 дезертиров и мародеров, бежавших до битвы или в процессе ее.
Армия Наполеона, будучи также подвержена аналогичным порокам, как и все армии того времени, в массе своей отличалась более высокой выучкой, дисциплиной и стойкостью. Большинство ее частей были сформированы в 1805 г. и прошли тщательное обучение еще Булонском лагере, перед так и не состоявшимся вторжением в Англию. Эти же войска, понеся относительно небольшие потери, победоносно прошли аустерлицкую кампанию и участвовали в прусском блицкриге 1806-го года. В целом, костяк французской армии при Прейсиш-Эйлау состоял из солдат, пронесших свои знамена через ряд блистательных побед, приученных совершать долгие, тяжелые марши, быстро перестраиваться и делать сложные маневры непосредственно на поле боя. Не говоря уже о безграничной вере в своего полководца.

БЕННИГСЕН СТРОИТ АРМИЮ ГИГАНТСКОЙ БУКВОЙ "Т"
Не удивительно, что Беннигсен с его большой, но рыхлой и мало поворотливой армией, терпеливо ждал, пока Наполеон сделает первый ход. Численность своей армии он оценивал в 60 000.
"Я вступил в старую Пруссию с армией в 70.000 человек строевых и нестроевых. С этого времени, до сражения при Прейсиш-Эйлау, убыло 6.000 человек и, кроме того, числилось 4.000 больных в госпиталях в Кёнигсберге и Гумбинене. Таким образом, у меня оставалось до дня великого побоища едва 60.000 человек строевых и нестроевых". (3)*
Добавив к этой цифре прусский корпус Лестока, который прибыл только к вечеру, имея в своем составе около 7000, получим общую цифру союзных войск, участвовавших в битве 67 000.
Теперь обратимся к составу нашей армии.
Пехота включала 7 дивизий, всего - 52 полка: 32 линейных (мушкетерских), 10 егерских, 5 гренадерских.
Кавалерия включала 38 полков: 3 кирасирских, 11 драгунских, 7 гусарских, 2 уланских и 6 казачьих.
Артиллерия насчитывала 460 стволов всех трех типов, включая 3 прусские батареи, которые Лесток передал Беннигсену, когда тот вступил в Восточную Пруссию.
Точную же численность нашей армии в людях назвать невозможно, таких данных нет, если только не брать списочный состав указанных полков и дивизий мирного времени, но этот метод, по понятным причинам, из-за больших невоенных потерь в зимнее время, в данном случае не приемлем. Можно лишь утверждать, что русские по численности уступали французам в кавалерии, не уступали в пехоте, однако имели подавляющее, как минимум 2:1, превосходство в артиллерии.

Расположение и боевой порядок войск перед битвой в 8 утра, до подхода корпуса Даву. © Авторская реконструкция - А.М.

Хотя Леонтий Леонтиевич Беннигсен - единственный генерал, так долго и так упорно один на один воевавший с Наполеоном, его тактика толком не изучена и, скажем прямо, никого никогда не интересовала, хотя в его тактических приемах просматриваются элементы оригинальной военной мысли.
Готовясь дать битву при Прейсиш-Эйлау, Беннигсен разработал новый боевой порядок с учетом того, с каким именно противником ему предстояло помериться силами. В своих мемуарах он ясно дал это понять:
"Император Наполеон, этот великий полководец, очень хорошо рассчитал выгоду глубоких колонн для атаки перед системой тонких линий в три шеренги, от которой не хотели до сих пор отказаться. Он весьма легко опрокидывал и совершенно разбивал все армии, с которыми до настоящего времени вступал в сражение. Ничто не может остановить наступления подобных колонн. Армия, раз уже порванная ими и не имеющая других масс, готовых удержать наступление этих сильных колонн, всегда будет совершенно разбита. Я заключаю, следовательно, из этого, что для успешного сопротивления атакам таких больших колонн не существует другого начала, как действовать также массами, как и французы, и всегда иметь под рукою наготове сильные резервы". (3)*
Исходя из этого заключения, Беннигсен и выстроил свою армию.
В этот раз боевой порядок русских напоминал гигантскую букву "Т", обращенную перекладиной к французам. Фронт ее представлял собой почти сплошную линию пехоты, общей численностью 4 дивизий, (5-я Тучкова, 8-я Эссена, 3-я Сакена, 2-я Остермана), а также поставленный среди них отряд Маркова, ранее действовавший в арьергарде.
Правый фланг, примыкавший к селению Шлодиттен, составили: дивизия Тучкова и отряд Маркова под общим командованием Тучкова. Ермолов, находившийся в начале сражения здесь же, оценивает его численность в 12 000.
Центр образовали 2 дивизии, 8-я и 3-я, под общим командованием Сакена.
Левый фланг, опиравшийся на селение Заусгартен (или - Клейн-Заусгартен), за который более всего опасался Беннигсен, отданный под командование Остермана-Толстого, был уплотнен и состоял из его 2-й дивизии в первой линии и поставленной во вторую линию за ней 14-й дивизии.
Перед фронтом армии рассыпались в цепи несколько егерских полков, наиболее пострадавшие в арьергардных боях и не способные более сражаться в линейном строю: 1-й, 3-й, 7-й и 20-й егерские.
Отдельно за левый фланг у селения Зерпаллен был выставлен отряд Багговута, состоявший из частей, ранее входивших в арьергард Барклая и его собственный.
Построение всех дивизий первой линии было достаточно неординарным: каждый полк тоже имел вид буквы "Т", что Беннигсен объясняет следующим образом:
"В первой линии каждый полк ставил свой третий батальон в резерв, на расстоянии ста шагов позади первый двух своих батальонов. Во второй линии каждый полк стоял в развернутых батальонных колоннах. Этим путем третьи батальоны первой линии, стоявшие в резерве, могли явиться на помощь этой линии весьма быстро, везде, где бы это оказалось необходимым, не прерывая линии. Два или три полка второй линии могли весьма легко и очень скоро построиться в сильную колонну и направиться туда, где потребовалось бы их появление."

ПОСТРОЕНИЕ РУССКИХ РЕЗЕРВОВ, АРТИЛЛЕРИИ И КАВАЛЕРИИ
Всего в резерв было выделено более трети всей армии, включая все рода войск. Части резерва разместились позади первой линии, составив очень толстую ножку буквы "Т" этого гигантского пехотного построения. Основу её составляли, построенные побатальонно в две ударные колонны, 7-я и 4-я дивизии. Командовал эти резервом Дохтуров.
Здесь же находился Багратион. Назначение его в такое место формально объяснялось тем, что, как самый младший по рангу среди генералов (хотя и самый знаменитый) Багратион "не имел своего начальства", то есть, своих войск под командованием. Все остальные командиры флангов, центра и резервов командовали дивизиями или были старше званием. Нельзя исключить, как мы уже писали, что между командующим и генералом возникла размолвка по поводу взглядов на предстоящее сражение и Багратиона "задвинули" в резерв. Впрочем, с его талантами, он сам по себе являлся ценным резервом, и, как показали события, там он оказался на своем месте.
Тяжело раненый накануне Барклай, которому пуля раздробила кость руки, покинул армию, отправившись на лечение в Кенигсберг, а позднее - в Санкт-Петербург.
Слева от этого главного пехотного резерва стоял кавалерийский резерв, всего 28 эскадронов под командованием Голицына. 
Еще одна, 14-я дивизия Сомова, позади оконечности нашего левого фланга, также считалась резервом и находилась в подчинении  старшего над Сомовым Каменского (младшего - А.М.).
Впереди, между главной линией и пехотным резервом, была развернута резервная артиллерия, 60 орудий, в нее свели почти вся конную артиллерию армии.
Тяжелая артиллерия, которую Беннигсен, после своих замысловатых маневров так оберегал в течение последних дней, как он и задумал, вся прибыла на поле боя. Всего артиллерия армии, как уже отмечалось, насчитывала 460 стволов, включая 3 прусские батареи. Основная ее масса была сведена в три большие батареи. Одна, в 60 орудий, прикрывала правый фланг. Другая, 40 батарейных орудий, стояла перед левым флангом и селением Зерпаллен, нацеленная на город, холм с церковью и весь французский центр. И, наконец, самая сильная батарея, 70 орудий, развернулась перед нашим центром. Остальные 230 орудий остались при дивизиях и в отряде Багговута.
Батареи практически сливались со строем пехоты, образуя единое целое, так, что общий строй выглядел, по выражению Дениса Давыдова,"как куртины (то есть валы) с бастионами".
Вся кавалерия, кроме резервной, разместилась на флангах. Судя по тому, какие именно кавалерийские части затем отличились в бою, конницу на флангах составляли полки, взятые из стоящих рядом и ближних от фланга к центру дивизий.
Казаков, число которых составило 2500, Беннигсен передал под начало прибывшего накануне атамана Платова, предоставив ему самому расставить их согласно общей диспозиции. Тот послал по два полка в центр и на правый фланг, а сам с 4 полками выдвинулся на наиболее угрожаемый левый. Один небольшой казачий отряд выдвинулся далеко за правый фланг, чтобы наблюдать за дорогой от селения Альтгоф к Шлодиттену, откуда ожидалось появление союзного корпуса Лестока. В самом Шлодиттене тоже стоял отряд пехоты.
Таким образом построение русской армии было глубоко эшелонированным и оставляло возможность маневрирования резервами на случай прорыва как центра, так и флангов.
Не совсем понятным остается выдвижение отряда Багговута в Зерпаллен отдельно, от всей армии. Разве что его целью было выиграть время и несколько задержать продвижение, подходившего с той стороны Даву. Однако само село Зерпаллен, являвшееся опорой Багговута, находилось ниже относительно холмов, откуда ожидалось появление противника, что делало его позицию ненадежной.
С таким плотным построением Наполеон столкнулся в первые, однако он не смог оценить его прочность и глубину в полной мере, а также силу русской артиллерии, пока не началось сражение. Оценить обстановку Императору мешала и плохая погода: в тот день температура колебалась от 4-6º мороза, видимость была плохая, шел крупный снег, который ветер нес то в лицо французам, то в глаза их противникам.  Даже расположение орудий и их мощь можно было определить, лишь когда они открывали огонь.
Оба полководца очень рассчитывали на своевременное прибытие подкреплений. Беннигсен с нетерпением ждал Лестока с его прусаками, Наполеон, возлагал большие ожидания на скорый приход Нея и его корпуса.
Вечером перед строем русской армии пронесли "орла" французского 18-го линейного полка, захваченного накануне отрядом Багратиона.
Ночь большинство полков и  дивизий провели на снегу. Не было где взять дров, чтобы развести костры и обогреться. По такому случаю солдатам щедро выдавали водку и вино. Утром оловянные кружки и манерки также во множестве гуляли по рядам. Интенданты в этот раз не скупились на раздачу "эликсира" - другого средства приглушить голод в солдатских желудках и прогнать холод из насквозь промерзших шинелей не было.
Когда начало светать, стали виден, хаотичный, сильно разбросанный бивуак авангарда Великой армии: скопление войск у холма с церковью справа от города, где вчера погибло так много храбрых солдат с обеих сторон, а также кавалерия Мюрата и еще дымящиеся костры V корпуса Сульта слева от города. Французы явно не ждали сражения, чему подтверждением являются и строки из дневников Дениса Давыдова:
"Ободняло, и со светом дня грянула шестидесятипушечная батарея нашего правого фланга. Часть неприятельской артиллерии, ночевавшей позади передних строений города, выдвинулась из-за них и отвечала на вызов,и Наполеон увидел собственными глазами, что дело уже идет к битве не с арьергардом, как он думал, а со всею нашею армиею". (26)*
Так, с сильной канонады, открытой русскими, ранним утром 27 января 1807 года началось сражение при Прейсиш-Эйлау.

К следующей главе    К предыдущей главе    К оглавлению

© Авторские права: Александр Морозов. Москва. 2016-2021 гг.

(3)* "Записки графа Л. Л. Беннигсена о войне с Наполеоном 1807 года".

(6)* Генрих Жомини: "Политическая и военная жизнь Наполеона".

(19)* "Мемуары генерала барона де Марбо".

(26)* Денис Давыдов: "Воспоминание о сражении при Прейсиш-Эйлау".